Глубоко аморальное украинское государство, игнорирующее самые актуальные потребности своих граждан, смеет создавать «Закон об общественной морали» и действующий экспертный и контролирующий орган – Национальную экспертную комиссию по вопросам защиты общественной морали. Общество, состоящее из миллионов людей, традиционно живущее в категориях двойной морали, оплачивает своими налоговыми отчислениями эту самую экспертную комиссию, предмет и качество экспертиз которой вызывают много вполне конкретных сомнений.
На самом деле каждая комиссия субъективна в принятии решений, и, конечно, лучше было бы, чтобы все регламентировалось Законом, но в нашей стране экспертная комиссия, в которую входят уважаемые в обществе люди, такие как Наталья Сумская, Богдан Бенюк и другие, является первой гарантией неподкупности.
— Народный депутат Александр Бригинец
Да, мы именно такие. Такими нас сделали. Такими нас воспитывали. Мы выросли в стране, где так называемая « классовая мораль» ( иначе – отсутствие устойчивых категорий нравственности) была официально предпочтительнее «так называемой общечеловеческой морали». Мы, уже независимые, уже демократы, продолжаем эту традицию. Именно поэтому мы оплачиваем тихий труд сотен своих сограждан, имеющих сокровенное знание, сокровенную мудрость служить Моральному Абсолюту. Да, Абсолюту, ибо таковой является юридическая норма: «Решения Национальной экспертной комиссии… являются обязательными для рассмотрения центральными и местными органами власти, средствами массовой информации всех форм собственности, а также физическими и юридическими лицами».
У человечества есть такое свойство: мы тайно лелеем то, от чего публично отрекаемся. Это касается всех нас, даже тех, кто профессионально служит делу Цензуры, Запрета. Я очень хорошо, в деталях помню, с каким интересом, не отвлекаясь, часами читал вложенный в мое следственное дело Самиздат молоденький стажер КГБ. И моего следователя Ч., по-отечески заботившегося об удобстве стажера, поглощавшего содержание сотен машинописных страниц.
Так или иначе – Национальная экспертная комиссия существует. Защищает. Ее сотрудников совсем не интересует вопрос, что происходит с нравственным чувством человека в обстановке несвободы. Ее не интересуют основополагающие проблемы и очевидные, зияющие моральные пустоты в стране и ее государстве. Сотни людей, по-видимому, успешно прошедшие тест на безгрешность (а иначе – как они могут служить такому высоконравственному делу?) , анализируют тексты, смотрят фильмы, оценивают картинки, внимательно изучают электронные игры… И не видят глубоко аморальную, разрушительную жестикуляцию господина Чечетова в законодательном собрании.
Вопрос о праве людей считать себя обладателями абсолютной истины и вопрос о праве этих обладателей принуждать других жить и действовать в согласии с этой истиной – тревожный и жгучий вопрос. В СССР власть оформилась как тяготеющий к тотальному контроль над определенным социальным пространством, наполненным людьми и вещами. Были жертвы, много жертв. Тотальный контроль не может быть бескровным. Но и это не помогло, тоталитарный монстр умер. Издох, поскольку имел неизлечимые внутренние уродства, дефекты внутренних своих органов. Оставив некоторые тяжкие болезни нам, наследникам. Полагаю, излечимые болезни. В будущем – излечимые.
А пока Национальная экспертная комиссия по вопросам защиты общественной морали действует, борется. С фильмами, играми, книгами. Ищет и находит в них моральные изъяны. Не самостоятельно, разумеется. Испрашивает мнение других специалистов. Например, в Министерстве здравоохранения, у психиатров. Удивительная ситуация: до сих пор мировая психиатрическая наука не знала, что имеет компетенцию в сфере общественной морали (печальные исключения, осужденные историей, в нацистской Германии и тоталитарном СССР). Нас, врачей, обучали в институте диагностировать и лечить человека. Больного человека. А нездоровьем общества должны заниматься совсем другие специалисты, иначе обученные. Я, дипломированный врач-психиатр, не могу определить, является ли та или иная « обнаженная натура» только эротикой или совсем порнографией. Но я, украинский налогоплательщик и сознательный гражданин, твердо уверен: публичное поведение наших законодателей и политиков наносит моральный ущерб несравнимо больший, нежели грязная телевизионная картинка.