Это программа создавалась за счет финансирования АТО или была какая-то специальная бюджетная статья от Кабмина?
Планируя программу, Академия делала бюджетный запрос, но в правительстве нам ответили, что таких возможностей нет, делайте за свой счет. Понимая сложность момента и свою ответственность, переживая за происходящее, мы не стали отказываться от идеи только из-за отсутствия спецфонда. И изыскали средства в рамках своего обычного бюджета.
Как это выглядит - руководство НАН просит всех в месячный срок придумать что-то инновационное для АТО?
Мы объявили конкурс среди всех учреждений системы НАН. Прежде всего, мы отбирали темы, уже имеющие какую-то базу, наработки – не стартовать же с нуля. Определили конкретные направления (например, медицина, техника, бронезащита, прочее). Институты подали предложения в достаточно сжатые сроки, затем состоялся отсев. Поскольку мы не знаем реального состояния армии и особенностей ее нынешних потребностей, то работали сообща с военным ведомством – направили им собранные предложения для оценки.
Обычно хождение решений между инстанциями у нас довольно долгая история…
Нет, в данном случае все произошло быстро. Буквально через пару недель был ответ специалистов Минобороны по нашим предложениям – чего у них нет, в чем нуждаются. После того, как они одобрили определенные проекты, Академия направила авторам в институты деньги на продолжение изыскательских работ по этим тематикам. Сейчас ученые работают над ними, оттачивают детали технологий и конструкций, готовят их к практическому использованию.
Что именно понравилось МО и взято в работу? Медицинские, технические проекты?
И медицинские, и технические… Я не буду детально говорить о конкретных разработках – противник все отслеживает.
От кого зависит доведение этих проектов до реального серийного производства?
Согласованный с Минобороны список изобретений направляется руководству Укроборонпрома с запросом, могут ли они организовать производство по конкретным позициям. Дальше они решают, как наладить производство, у кого можно разместить заказ.
Какие объективные преимущества есть у наших разработок?
Прежде всего, это цена. Даже если у какого-то спецсредства есть зарубежный аналог, наше изобретение будет дешевле. По многим причинам – и из-за стоимости приобретения авторских прав, и из-за меньших расходов на само производство.
Но иногда вопрос стоит так, что нужно купить быстро, а не налаживать производство здесь?
Поэтому мы и отобрали только самые реальные разработки и ставим задачу организовать производство быстро. Плюс, вы же понимаете, поддерживая работу наших ученых, мы позволяем им плодотворно работать дальше, изобретая что-то важное для страны. В итоге мы имеем такой общегосударственный синергизм.
А на каком этапе работы украинский ученый получает реальные деньги за свое изобретение?
Есть понятие интеллектуальной собственности. Если речь идет о производстве, то изобретатель должен получать доход от продажи своей лицензии. Научное учреждение, в котором он работает, заключает договор с предпринимателем, где указывается цена за использование этого интеллектуального продукта. Собственно, так работает весь мир.
Например, в случае с нынешними оборонпромовскими разработками - кто непосредственный правообладатель изобретений?
Институт, авторский коллектив. Вообще бывает по-разному.
Как правило, мы привыкли считать, что автор – конкретный ученый или инженер. Но поскольку большинство разработок сделаны коллективом, в каком-то учреждении, на его технической базе, то этот институт тоже получает определенную долю. Сами конкретные цифры определяются в договорном порядке.
В целом есть два основных метода получения дохода от авторских прав. Первый – это когда вы продаете производителю лицензию, то есть полностью прописанную технологию производства, до мельчайших деталей. Продали ее, распределили между авторами деньги, и все – ваши отношения с производителем закончились. Дальше – полностью его ответственность.
Другой способ – это когда предприятие, которое берется производить новую продукцию, выпускает акции, и тогда уже акционеры вкладывают деньги в проект. В этом случае изобретатель не получает одноразового финансового отчисления за свой продукт, а получает за свой интеллектуальный вклад акции предприятия. И тогда автор может даже выиграть, если продукт будет иметь спрос, предприятие бурно развиваться и его прибыли расти, то и доход по акциям будет больший.
То есть, в целом сложно предугадать, разбогатеет ли ученый благодаря своему изобретению?
Да, всегда есть определенный риск. Но я приведу конкретные успешные примеры. Институт электросварки имени Е.О. Патона продал американцам лицензию на свой уникальный метод сварки живых тканей в медицине. Этот метод позволяет хирургам обойтись без чужеродного материала при скреплении разрезов тканей – не нужно ниток, не нужно потом снимать швы, теряется в разы меньше крови пациента. Уже при разрезе специальные своего рода ножницы как бы запаивают края ткани, предотвращая сильное кровотечение, а потом, при зашивании раны, ткани спаиваются за счет коагуляции белка, и при этом они сохраняют способность к регенерации. С конца 1990-х годов эта методика успешно используется медицинскими учреждениями США - они купили лицензию у украинского института, сейчас там уже самостоятельно выпускают оборудование для этих операций. А в украинских медучреждениях по такой методике успешно выполнено уже более 100 тысяч различных операций.
Второй пример – несколько лет назад Донецкий физико-технический институт им. А.А.Галкина создал новый тип маммографа. Этот прибор диагностирует опухоль индикатором, который дает очень точную термокартинку всей молочной железы, обнаруживая по локально повышенной температуре самые мелкие новообразования.
Метод позволил сделать обследование груди безвредным (не требуется использовать рентгеновское облучение), а также выявлять опухоли на ранних стадиях. В одном из районов Донецка внедрили этот способ, и за 4 года количество женщин, которым впервые диагностируют запущенные формы опухоли, снизилось в 8 раз – благодаря раннему выявлению. Впоследствии Минздрав принял распоряжение поставить этот маммограф во все государственные медучрежеднии страны, авторский коллектив продал лицензию Нежинскому заводу медаппаратуры, где наладили производство прибора.
Иногда звучит мнение, что Украине уже и вовсе не нужна фундаментальная наука - мол, несколько мастерских отечественных кулибиных и так пробьются, а вся эта машина академии наук вообще неясно чем занимается.
Какие государства в мире считаются передовыми? Те державы, технологии которых основаны на новых знаниях. А эти знания не спускаются с неба – они рождаются в научных лабораториях. Прежде всего, у тех людей, которые занимаются фундаментальной наукой. По идее, это должна быть прослойка наиболее творчески одаренных личностей, которые лучшим образом подготовлены, владеют всеми известными на данный момент знаниями и генерируют на их основе, а также на основе результатов своих оригинальных исследований, принципиально новые идеи.
Люди, которые привыкли оценивать все в категориях цифр дохода, говорят так: “Что такое фундаментальная наука? – Это использование денег для получения новых знаний. А что такое прикладная наука? – Это использование новых знаний для превращения их в деньги”. Поэтому, если мы хотим, чтобы наша держава, обладающая мощным творческим потенциалом и все еще хорошей научной базой, занимала достойное место в мире, – надо развивать свою науку. Никто не поделится с нами бесплатно своими самыми новыми технологиями. Да, исследования фундаментальной науки открыто публикуются, но чтобы превратить их в в прикладные наработки, все равно нужны умные и квалифицированные ученые.
В мире об этом знают и уделяют науке должное внимание. Например, в государствах ЕС есть норма финансирования научной сферы - на нее выделяется порядка 3% ВВП страны. В Украине по закону должно выделяться не менее 1,7% ВВП, а фактически никогда не выделялось больше, чем 0,4%
Правда, когда мы говорим о цифрах финансирования в европейских странах, то нужно понимать, что в них заложена только часть от государственного бюджета, остальное – частные инвестиции. В принципе, это правильно – поддерживать на госуровне прежде всего фундаментальную науку, поскольку она не дает прямой прибыли сегодня. Нужно понимать, что если этого не делать, то завтра у страны не будет и прикладной науки. А со временем можно дойти до того, что будем смотреть на какие-то покупаемые за рубежом приборы и технологии, и даже не понимать, по какому принципу они работают.
Не могу обойти вопрос потерь НАН в связи с аннексией Крыма и войной.
Это беда. Мы потеряли и много научных кадров, и оборудование наших учреждений. Вместе с аннексией Крыма мы лишились замечательного Морского гидрофизического института и Института биологии южных морей, потеряли природные заповедники, Крымскую астрофизическую обсерваторию с ее мощными телескопами, лазерную обсерваторию…
Кроме того, у нас теперь, по существу, не стало собственной океанографии – науки, дающей важные сведения о течениях и их влиянии на деятельность человека. Сейчас НАНУ планирует создать новый океанографический центр на базе одного одесского института, но это все очень сложно, ведь у Украины нет даже научных кораблей.
Возможность совместного доступа к научному оборудованию крымских институтов сейчас не обсуждается?
Пока нет.
А что с институтами, оставшимися на оккупированных территориях ДНР-ЛНР?
На официальном уровне связь с этими территориями не поддерживается. Некоторое количество сотрудников осталось на оккупированных территориях и даже продолжают там какую-то деятельность. Несколько месяцев в прошлом году они не получали никаких денег ни от кого. Теперь, по имеющимся сведениям, им стали платить там какие-то деньги.
В прошлом году в Донецке проводили опрос среди наших сотрудников о том, кто хочет переехать на неоккупированную часть Украины. Те, кто изъявил такое желание и подал заявление, покинули оккупированные территории, живут и работают здесь, им выделили площади для размещения.
Например, часть Донецкого физико-технического института официально переехала в Киев, им предоставили рабочие места в Институте физики и Институте металлофизики им. Г.В.Курдюмова. Но, к огромному сожалению, по сути, эти ученые напоминают безлошадных крестьян - поскольку лишены своего сложного и часто уникального оборудования для исследовательской работы (власть ДНР не дала его вывезти). Проще всего ученым-экономистам и математикам, которые, в основном, могут обходиться только компьютерами. Сложнее всего физикам и химикам, которым необходимы лаборатории, оснащенные для экспериментальных исследований. Академия старается решать и эти непростые проблемы. В общей сложности переехали сотни сотрудников из донецких научных учреждений, они здесь оформлены как юридические лица в разных городах.
В общем, это трагедия. Как бы тяжело это ни было, но всем надо искать пути к миру.
Некоторые актуальные для серийного производства разработки институтов Академии наук последних лет:
Технологии двойного назначения (военные):
углеродные сорбирующие повязки, которые обеспечивают сокращение кровотечения и снижение кровопотери в 1.5-2 раза,
мазь для быстрого заживления ран,
противоожоговые препараты и кровоостанавливающие пленки,
многофункциональные печи, автономный беспламенной генератор тепла,
семья гемостатических средств «Кровоспас»,
огнезащитное средство «Феникс» для текстильных материалов - обработки ткани военной формы,
повязки для лечения ран и ожогов на основе радиационно-сшитых гидрогелей,
сухие пайки горячего питания.
Медицинские технологии:
Кальцийфосфатна керамика - искусственный аналог минеральной составляющей костной ткани. Постепенно растворяясь в биологической среде, она замещается полноценным регенератом или образует прямой контакт с костной тканью, “сваривая” кости.
«Тренар» (прибор, ускоряющий процесс реабилитации пациентов после инсультов, в частности восстановление движений и речи),
«Фазаграф» (устройство для оперативной регистрации кардиограмм, автоматического обнаружения в них отклонений от нормы),
электронный стетофонендоскоп (для дифференциальной количественной диагностики и объективации состояния бронхолегочной системы человека),
«Диабет +» (прибор для определения функционального состояния человека и лечения сахарного диабета),
Тест-системы для генной диагностики наследственных заболеваний, определения гепатита С, анализа опухолей почек и толстой кишки и др.
Углеродный гемосорбент «КАРБОН» для очищения крови при острой и хронической почечной недостаточности, печеночной коме, острых отравлениях токсинами различной природы.
Противоопухолевая аутовакцина. Это первая противоопухолевая вакцина, зарегистрированная в Украине и странах СНГ. Используется для лечения больных раком толстой кишки, легких, молочной железы, мозга, почек и предстательной железы.
Технология опорно-анкерного крепления горных выработок. Ее применение в течение пяти последних лет на угольных шахтах Украины дало экономический эффект более 70 млн грн.
Уникальный сапфировый оптический диск для хранения информации. Сапфир выдерживает температуру 200 градусов по Цельсию, а по твердости почти не уступает алмазу, благодаря чему информацию на таких дисках можно хранить десятки тысяч лет.
Оптические компенсаторы с микропризменных структурой Френеля для диагностики и лечения косоглазия у детей и больных возрастной макулодистрофии. Эти линзы позволяют успешно лечить без операций косоглазие у детей уже в раннем возрасте и нормализовать их зрение, что является революционным событием в офтальмологии.
Технология распознавания изображений. Она может использоваться для осуществления контроля при пересечении границы, получения лицом доступа в помещения с ограниченным доступом, а также доступа к компьютерам и информации.
Разработки для решения проблем коммунальной теплоэнергетики (современные энергоэффективные стеклопакеты, утеплители для стеновых конструкций, индивидуальные тепловые пункты с автоматическим управлением, технологии обогрева и полноценного питания солдат).
Технологии сбережения природного газа и поиск альтернативных источников энергии (например, технологии получения топлива из различных видов отходов).