ГоловнаСуспільствоВійна

Про факти і про фікції

Многое из того, что происходит сегодня в России, напоминает известный в исторической литературе феномен Фориссона. Так назвали (по автору) точку зрения, согласно которой нацистских лагерей массового уничтожения никогда не существовало, а в душевые освенцимских «бань» никогда не поступал газ «Циклон Б». Было бы неправильным сводить все особенности российской пропаганды к известным нацистским шаблонам. Задолго до Геббельса советский вождь Троцкий записал: «Можно иметь здравый смысл только вместе с партией и благодаря партии, потому что история не предложила другой способ иметь здравый смысл».

Фото: EPA/UPG

Как заметила мудрая Ханна Арендт, идеальный подданный тоталитарного режима – не убежденный нацист или убежденный коммунист, а человек, для которого больше не существует разница между фактом и фикцией. Яркая иллюстрация подобного неразличения обыденного и придуманного – в девизе, предложенном Гиммлером для офицеров СС: «Моя честь называется верностью!»

То, что сегодня происходит в России, имеет аналогии в недавнем прошлом. Приблизительно так развивались события и в нацистской Германии. В 1928 году 2,6% немецких избирателей проголосовали за национал-социалистов, но не прошло и года после мирового экономического кризиса, как за них же отдали голоса 18,3%. И всего лишь через один год (точнее – 20 месяцев) - 37%. Именно поэтому не следует надеяться, что в результате действия западных санкций и их последствий для российской экономики сознание большинства российских граждан получит значительный либеральный акцент. Увы, усугубляющийся в их стране кризис еще больше укрепит их веру в мудрость великого кормчего Владимира Путина. Феномен Фориссона (он же Геббельса, он же Путина) усилится. Разумеется, я нисколько не осуждаю практику экономических санкций по отношению к России, они важны чрезвычайно и столь же чрезвычайно эффективны… И, в конце концов, помогут разрешить ситуацию кардинально. Речь идет об ином – окончательное решение придет не снизу…

Следует признать: мы не можем научить большинство россиян видеть различие между фактом и фикцией. Даже если мы сумеем создать и оплатить какие-то современные аналоги прежних «враждебных голосов». Осознание массового ослепления приходит медленно и только в ситуации исчезновения страха.

Осознание собственного ослепления, собственного греха не приходит почти никогда. Мы, украинцы, знаем это по себе. В этом отношении мы ничем не лучше немцев и россиян. Это мы состояли в коммунистической партии СССР, носили портреты партийных вождей на обязательных демонстрациях.

Кто-то из немецких публицистов не так давно заметил: мы все время были готовы к поступкам, более мужественным, чем мы сами, но против врага, а не против своих, не против нацистской партии. Человек имеет возможность произвольно менять свое собственное прошлое. Это дает нам всем право ярче видеть чужой грех, прощая себе свой.

Этим, кстати, очень уверенно пользовался Сталин. Так, решившись переписать заново историю революции 1917 года и предшествовавших ей событий, он уничтожил не только книги со старой версией и многие «неудобные» с его точки зрения документы, но и большинство авторов тех текстов и даже многих читателей. Владимир Владимирович Путин, к счастью, не Гитлер и не Сталин. Да и времена и экономически, и политически нынче другие. Но и он пытается пересматривать историю, создавая новые версии, к примеру, Второй Мировой войны.

Время – лучший лекарь. И, пожалуй, единственный. Остальные факторы влияния лишь ускоряют или замедляют процессы. Постепенно (или неожиданно быстро, кто знает) осознание существенной разницы между фактом и фикцией придет в Россию. Так будет. Вот только сама Россия тогда будет несколько иная: долгое использование лжи всегда требует платы.

Семен ГлузманСемен Глузман, дисидент, психіатр
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram